Москва, Чаплыгина, 15 (б. Машков переулок)

Шестиэтажный дом № 15, строение 5 по улице Чаплыгина (бывший Машков переулок) – один из домов кооператива «Политкаторжанин», построенный в 1927 году архитекторами Д.П. Знаменским и Н.В. Ликиным в стиле конструктивизма. Всего созданная в 1921 году в Москве общественная организация «Общество бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев» построила три жилых дома для своих членов.

Общество вело активную деятельность по сохранению истории борьбы с царизмом (в том числе благодаря ежемесячному журналу «Каторга и ссылка», в котором публиковались воспоминания бывших политкаторжан, архивные материалы, научные статьи и некрологи), а также всячески помогало своим членам, в том числе занималось распределением финансовой поддержки, поездок в санатории, медицинской помощи и жилья.

В 1935 году по инициативе Сталина организация была ликвидирована, а в годы Большого террора практически все мужчины, жившие в «Доме политкаторжан», были репрессированы.

На фасаде дома до сих пор сохранился барельеф в виде флага с надписями «СССР» и «Общество бывших политкаторжан и бывших ссыльнопоселенцев».

В базах «Мемориала» есть данные о 23 жителях дома № 15 по Чаплыгина, которые в 1930-е годы были расстреляны как «враги народа». В феврале 2016 года мы установили на фасаде этого дома первые две мемориальные таблички с именами Шимона Яковлевича Вроно и Владимира Абрамовича Плескова.

В январе 2018 года на этом доме появились еще два памятных знака – с именами Якова Давидовича Баума и Бориса Исааковича Маневича, а в мае - пятая табличка в память Александра Петровича Кривенкова.

Сегодня мы установили здесь шестой памятный знак.

Иосиф Исаевич Генкин (Иосиф Израилевич Шаевич) родился в декабре 1884 года в городе Очаково Херсонской губернии в семье слесаря. В 1885 году семья переехала в Одессу, где мальчик окончил еврейскую народную школу, после которой старательно занимался самообразованием. Он работал писцом аптекарского склада, литейщиком, переплетчиком.

Еще совсем мальчишкой Иосиф организовал еврейский кружок рабочей молодежи, который и возглавил. Он увлекался идеями Бунда, но со временем примкнул к социал-демократам (меньшевикам, которые привлекали его хорошей организацией, хотя он и разделял многие идеи большевиков). Член РСДРП с 1901 года, Генкин активно распространял нелегальную литературу, занимался созданием нелегальных типографий, в частности, в Одессе и Кременчуге. Пытаясь уйти от преследования полиции, в 1904 году он перешел на нелегальное положение и через некоторое время перебрался в Крым для восстановления разгромленного арестами комитета Крымского союза РСДРП.

Генкин жил преимущественно в Симферополе, где тоже организовал типографию.

С началом восстания в Севастополе в ноябре 1905 года Иосиф уехал туда и участвовал в восстании в составе матросских экипажей. 16 ноября его арестовали и заключили в одиночную камеру Севастопольской гражданской тюрьмы, где он просидел около года. В октябре-ноябре 1906 года состоялся военно-морской суд, который приговорил Генкина к 15 годам каторги, но затем срок был сокращен до 10 лет.

Генкин отбывал наказание в каторжных тюрьмах Смоленска, Шлиссельбурга, Вологды, Пскова и Орла, куда соратники, при любой возможности, пересылали ему сведения о состоянии дел на воле. Он сидел по преимуществу в одиночках, поскольку, как признавали в отчетах надзиратели, любил «подстрекать других к разным неисполнениям распоряжений тюремного начальства», настроение имел «революционное» и всеми силами старался «иметь сношения с революционными организациями на воле».

С сентября 1915 года Генкин находился на поселении в селе Жигалово-Тутуры Верхоленского уезда Иркутской губернии. Прожив в ссылке чуть больше года, он бежал и с декабря 1916 года находился на нелегальном положении в Иркутске.

После Февральской революции 1917 Генкин стал членом Иркутской объединенной организации РСДРП, сотрудником газеты «Голос социал-демократа», председателем Иркутской общегородской больничной кассы. В 1918-1919 годах он работал в газете «Сибирь». После изгнания из Сибири Колчака Генкин вошел во Временный Сибирский Совет народного управления и окончательно перешел на сторону большевиков.

После установления в Сибири Советской власти Генкин сотрудничал с газетой «Известия Иркутского Совета». В 1920 году он вошел в делегацию Дальневосточной республики, которая вела переговоры с Японией. Тогда же он официально вышел из меньшевистской партии.

В 1922-1925 Генкин - корреспондент ТАСС и завотделом информации полпредства СССР в Монголии (г. Урга). Здесь же он основал и редактировал небольшую русскую газету, публиковался в изданиях «Новый Восток», «Северная Азия», «Власть труда», «Огонек» и др. Одна за другой выходят его книги: «По тюрьмам и этапам» (1922), «Восстание на броненосце “Потемкин Таврический”» (1925), «Лейтенант Шмидт и восстание на "Очакове". К 20-летию 1905-1925» (1925), «В камерах Орловского централа» (1934).

После образования в 1921 году Общества бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев Иосиф Генкин стал его членом.

В 1926 году Генкин уехал работать в Лондон секретарем информационного отдела полпредства СССР. После разрыва с Англией дипломатических отношений с СССР в 1927 году его перевели в Нью-Йорк, в информационно-экономический отдел Амторга. Летом 1929 года Генкин вернулся в Москву, работал в НИИ монополии внешней торговли.

Когда 18 марта 1938 года его арестовали и отправили в Таганскую тюрьму, Генкин был уже литератором на пенсии. 26 мая того же года Особое совещание при НКВД СССР вынесло обвинение: участие «в нелегальной контрреволюционной меньшевистской группировке (принимал активное участие в ее нелегальной деятельности, вел резкую контрреволюционную агитацию против мероприятий партии и советской власти)».

Согласно сфабрикованным показаниям одного из членов Общества политкаторжан, группировка якобы ставила своей задачей «свержение советской власти и установление буржуазно-демократической республики путем вооруженного восстания при поддержке извне», для этого планировалось создать, в том числе, террористическую группу, которая смогла бы «подготовить террористические акты против вождей ВКП(б) и советской власти, организацию диверсионных актов на важных отраслях промышленности». В задачу Генкина, по версии следствия, входила вербовка новых членов.

26 мая 1938 года Генкин был приговорен к восьми годам исправительно-трудовых лагерей. Но он не выдержал в лагере и нескольких месяцев.

Осенью 1938 года бывшие политкаторжане, к тому времени в очередной раз массово отправившиеся в тюрьмы и ссылки (власть перестала устраивать их «идеологическая расхлябанность», порой выдававшая народническое, эсеровское или меньшевистское прошлое), пишут Сталину письмо:

«Мы, бывшие политкаторжане, находящиеся в Каргопольских лагерях (Архангельская область), в феврале-марте мес. 1938 г. неожиданно для себя были арестованы Московским Обл. Управлением НКВД. На допросах от нас требовали признания в контрреволюционных преступлениях (принадлежность к эсеровско-меньшевистской организации, в шпионаже, подготовке к террористическим актам и т.д.), не предъявляя никаких конкретных материалов.

Не зная ничего о существовании такой организации, мы категорически отказались подписывать протоколы допросов с ложными показаниями. Вследствие этого к большинству из нас было применено физическое воздействие (избиение ремнями, резинами и просто кулаками), в результате чего часть из нас подписала ложные показания, часть отказалась…

В нашем возрасте, с нашим состоянием здоровья содержание нас в лагерях, без всякой вины с нашей стороны, на физической работе, равносильно смертной казни. Один из нас, т. Генкин, уже умер в лагерях, а двое — тт. Левченко и Миляев находятся в больнице».

Иосиф Генкин был среди тех, кто на первом допросе отказался от ложных обвинений, утверждая, что его никто «в контрреволюционную организацию не вербовал». Но через неделю издевательств он согласился «дать следствию откровенные показания» о своей «контрреволюционной деятельности».

Он также отбывал наказание в Каргопольском лагере НКВД в Архангельской области, где, по имеющимся у НКВД сведениям, и умер от пеллагры 25 июля 1938 года. Впрочем, даты смерти в разных документах разнятся: от 25 июля до 28 августа 1938 года.

У Иосифа Исаевича остался 16-летний сын Вениамин, которому после смерти Сталина и была выдана справка о реабилитации.

Иосиф Исаевич Генкин был реабилитирован в 1955 году, дело было прекращено «за недоказанностью обвинения».