Этот восьмиэтажный кирпичный дом был построен в 1939 году по индивидуальному проекту. С 1950 по 1980 годы здесь располагался Еврейский антифашистский комитет СССР.
Сегодня на фасаде этого дома мы установили две мемориальные таблички – матери и дочери Ростовцевым.
Большую часть информации о них мы почерпнули из справок, приложенных к сталинским расстрельным спискам. Мать и дочь идут в списках одна за другой. Причем, их имена есть в двух списках: от 23 марта и от 11 апреля 1950 года.
Ольга Михайловна Ростовцева родилась в 1902 году в Санкт-Петербурге в семье помещика.
Она рано осиротела и воспитывалась в Московском Николаевском сиротском институте. Одно из его зданий – Малолетнего отделения сиротского института – находилось на Гороховской улице (ныне – улица Казакова). После революции сиротский институт был упразднен, и в здании на Гороховской был создан Институт физкультуры, который Ольга окончила по специальности врач лечебной физкультуры.
В 1922 году у Ольги родилась дочь Ирина. Отцом девочки был подпоручик царской армии Евгений Константинович Юрасовский (возможно, брак не был зарегистрирован, поскольку Ирина всю жизнь носила фамилию матери).
Ольга Михайловна работала в Филатовской больнице, затем – в диспансере ЛФК в Москве, а позже ее пригласили на работу в Кремлевскую больницу. Одно время лечила от сколиоза дочь Вячеслава Молотова.
(фото с сайта Сахаровского центра)
В войну Ростовцевы были эвакуированы и находились в Куйбышеве, где, если верить справке из расстрельных списков, Ирина Евгеньевна Ростовцева «сблизилась» с атташе норвежского посольства Клавенесом (возможно, они были знакомы еще по довоенной жизни в Москве). Это знакомство стало роковым не только для Ирины, которая «собиралась за него выйти замуж и бежать за границу», но и для ее матери и других родственников.
После войны мать и дочь вернулись в Москву. Ольга Михайловна работала методистом Лечебно-санитарного управления Кремля, Ирина - научным сотрудником Института органической химии АН СССР.
Их задержали в один день – 28 апреля 1948 года – и обеих обвинили в «терроре».
В тот же день и на следующий день были арестованы также родная сестра Ольги Екатерина Михайловна Валова (Топоркова), ее дочь Елена Алексеевна Топоркова, муж Ирины Н.Н. Федоров и еще несколько человек из числа близких и знакомых Ростовцевых.
Согласно справке из расстрельного списка, Ольга Михайловна «устраивала у себя на квартире вражеские сборища, с антисоветских позиций критиковала политику ВКП(б) и правительства, превозносила капиталистический строй в Америке, высказывала намерение бежать за границу и опубликовать там клеветническую книгу об СССР». Более того, по версии следствия, «активный враг Советской власти» Ростовцева «высказывала готовность лично совершить террористический акт против Главы советского государства».
Конечно же, дочь, жившую с ней в одной квартире, не могли не обвинить в участии в этих «сборищах». Вот что мы читаем в справке, приложенной к расстрельному списку: «Находясь под постоянным влиянием враждебно настроенной к Советской власти своей матери Ростовцевой О.М., разделяла ее террористические намерения против Главы советского государства. Участвовала во вражеских сборищах, на которых распространялись измышления о советском правительстве, превозносились порядки, существующие в США и Англии, а также высказывалась злобная клевета в отношении руководителей партии и советского государства».
Ростовцевым припомнили и «связи» с иностранным подданным. Более того, Ольгу Михайловну, имевшую «изменнические замыслы», обвинили в том, что она «информировала Клавенеса о некоторых секретных данных, ставших ей известными по службе в Лечсанупре Кремля».
Обеих продержали в тюрьме два года. 20 апреля 1950 года мать и дочь Ростовцевы были приговорены к расстрелу по обвинению в «шпионаже и контрреволюционной террористической пропаганде». Приговор был приведен в исполнение в тот же день. Ольге Михайловне было 48 лет, Ирине – 28 лет.
В тот же день была расстреляна и Елена Алексеевна Топоркова. Ей было 26 лет. Ее матери Екатерине Михайловне «повезло»: она была осуждена на десять лет лагерей. Срок отбывала в Тайшете.
Ольга Михайловна Ростовцева и Ирина Евгеньевна Ростовцева были реабилитированы в 1956 году.
Инициатором установки этих двух памятных знаков выступил Денис Пекарев. Вот что он написал на своей странице в Facebook два года назад, когда подал заявки на установку табличек: «Моя семья переехала в этот дом сразу после его постройки (и моего рождения) в 1938 году, и здесь я провел большую часть своей жизни. Дети 1938-39-40-х годов рождения, мы росли все вместе в одном дворе, и тогда казалось, что мы знаем всех жителей нашего дома, во всяком случае, в лицо. И вот только сейчас из страшных списков жертв сталинских репрессий я узнал, что в седьмом, последнем подъезде нашего дома в квартире № 83 жили мать и дочь Ростовцевы. Обе расстреляны. Их фамилия мне ничего не говорит, и вряд ли я их знал, хоть и жили мы в одном доме. И кто сейчас живет в той квартире, я тоже не знаю».
Через год на этот пост в Facebook отозвалась родственница Ростовцевых Юлия Алкснитис: «Это наши родственники. Еще подробнее из записей моей тети: "Ольга Михайловна до революции во Франции прошла курсы лечебной физкультуры. В Советское время занималась много лет лечебной физкультурой с дочерью Молотова (Скрябина) Вячеслава Михайловича. После того, как дочь Молотова поправилась, Ольгу Михайловну обвинили в покушении на Сталина, и она со всей семьей попала в лагеря. Очевидно, очень много знала о том, что из себя представляют многие члены правительства. Один из родственников говорил, что она была расстреляна вместе с сестрой. Но, видимо, ошибся. После смерти Сталина в 1955-1956 году в нашу квартиру на Шаболовке пришла пожилая женщина. Они сидели на дедовском диване и разговаривали по-французски. Я удалилась, чтоб им не мешать, а потом спросила у бабушки, кто это был. Она ответила, что двоюродная сестра. Погибли все, она осталась одна. Теперь ее реабилитировали, и она показала пять бумажек (документов) о посмертной реабилитации ее родных". Имени тетя не запомнила».
Как много позже узнала Юлия, это была сестра Ольги, Екатерина Михайловна, которая после освобождения долго пыталась выяснить судьбу Ольги, Ирины и своей дочери Елены, писала во всевозможные инстанции, в конце концов выяснила, что все они были расстреляны в 1950 году.
