Открыт памятный знак на доме советского еврейского поэта Переца Маркиша.
В Москве на фасаде дома № 36 по бывшей улице Горького (теперь 1-я Тверская-Ямская) торжественно открыта памятная табличка в честь выдающегося поэта, классика советской литературы на идише Переца Маркиша. Церемония прошла в годовщину расстрела литератора и двенадцати других членов Еврейского антифашистского комитета.
Как и многие поэты, Перец Маркиш был красив — в нем улавливали сходство с портретами Байрона и даже находили его черты более утонченными. Настоящий модернист, Маркиш знал толк в моделировании слов, метафор и созвучий, но не мыслил искусства вне идейного наполнения: верил в революцию, приравнивал к штыку перо, призывал новую еврейскую поэзию «зажечь Европу жарким дыханием классической русской катастрофы», полагая этот огонь очистительным. В молодости воевал на фронтах Первой мировой, состоял в Варшавской радикальной литературной группе «Халястра». В годы Великой Отечественной – активист Евсекции Союза советских писателей, вел активную антифашистскую пропаганду.
Писал на идише — его поэмы, романы, стихи (самые известные – «Танцовщица из гетто», «Поступь поколений», «Война», «Чертополох» ) доступны российском читателю в переводах Ахматовой, Антакольского, но едва ли хорошо знакомы сегодняшней публике.
Хотя по праву принадлежат истории мировой литературы. Тут и юношеские строки, написанные ритмической «лесенкой» высокочтимого им Маяковского: «Я сам — земля! И пашня — сам! И сам — налившийся на пашне колос…». И — зрелые, философичные наблюдения: «Потом фабричный фельдшер, кашляя натужно,/ Ощупал деда опытной рукой. /— Что ж делать, Берко, /Помирать-то нужно!/ — Что делать, нужно! —/ Дед ответил мой».
В этом ряду и пронзительная поэма на смерть Михоэлса «Неугасимый светильник»: «Разбитое лицо колючий снег занес, / От жадной тьмы укрыв бесчисленные шрамы. / Но вытекли глаза двумя ручьями слез, /В продавленной груди клокочет крик упрямый:— О Вечность! Я на твой поруганный порог / Иду зарубленный, убитый, бездыханный».
В 1952-м во время одного из судебных заседаний по делу Еврейского антифашистского комитета Маркиша обвинили в том, что он изобразил «буржуазного националиста» Соломона Михоэлса как мессию, пострадавшего за свой народ. В августе того же года поэта расстреляли, три года спустя посмертно реабилитировали.
Памятный знак в виде металлической пластины установлен в рамках проекта «Последний адрес» правозащитного общества «Мемориал». Инициатор движения, журналист Сергей Пархоменко рассказал на открытии, что жители домов таким вещам, как правило, не радуются:
— Аргументы звучат почти всегда бытовые: «Зачем это будет висеть и портить нам настроение? У нас тут дети играют. Повесьте на кладбище, где он похоронен». Но нет кладбища, где он похоронен. И в огромном большинстве случаев эти таблички — единственное место, где написано имя репрессированного, замученного, уничтоженного человека.
В идеале цель движения «Последний адрес» — сделать общеизвестными имена всех жертв репрессий. Но она вряд ли достижима без мощного государственного участия. А пока принцип такой: энтузиасты обращаются в организацию, и она выполняет их волю. В данном случае с просьбой увековечить имя Маркиша обратился Российский еврейский конгресс (РЕК), где трагическое событие 12 августа считают больше чем просто расстрелом группы репрессированных – в этот день по сути была расстреляна вся литература на идише. Основная часть которой развивалась именно в нашей стране. И с тех пор не возродилась…
Да, именно в СССР, видя в нем ядро будущего интернационального братства народов, устремились с разных концов мира поэты Перец Маркиш, Лев Квитко, Давид Гофштейн, Ицик Фефер, прозаик Давид Бергельсон. И поначалу все подтверждало их догадку: творчество поддерживалось издательствами, журналами, литературными обществами и клубами, театрами и студиями, а такого количества взыскательных и благодарных читателей, наверное, не сыскалось бы ни в одной другой стране мира.
На самом деле в ставке на идишскую литературу был свой политический расчет. Через этот язык, зародившийся среди европейского еврейства в XI веке и считавшийся языком простонародья, Советский Союз хотел укрепить свое международное влияние, противопоставляя его намного более древнему ивриту, культивируемому религиозными деятелями и потому в СССР воспринимавшемуся как классово враждебный. Но это – лишь до поры, пока в Кремле не поменялись ориентиры и Сталин не инициировал убийство Михоэлса, кампанию борьбы с космополитизмом, расстрел еврейских писателей…
— Перец Маркиш — важная фигура в истории еврейской культуры в Советском Союзе — и как поэт, и как символ эпохи, — прокомментировал событие временный поверенный в делах Израиля в РФ Яков Ливне. — Он был и символом той группы людей, которые делали всё, что могли, чтобы еврейская жизнь в тот непростой период продолжала существовать. Евреи в Советском Союзе всегда хотели чувствовать себя евреями. И я рад, что сегодня сохраняется память о таких людях, как Перец Маркиш.
— Это дом, где я родился и где нас арестовали, — вспоминает сын поэта, профессор Женевского университета Давид Маркиш. — Табличка символизирует память о культуре, которая процветала когда-то в Советской России до казни самых ярких ее представителей в 1952 году. Культура была обезглавлена и, казалось, обречена на полную гибель. Но отголоски существуют, литературу идиш изучают в университетах многих стран. И кто знает, может быть, когда-то корни снова дадут ростки.