До 1793 года на участке по адресу Стремянная улица, 2 находился принадлежавший мещанину Баранову большой пустырь, который служил своеобразной биржей труда, именуемой Барановой биржей. Другое ее название — Вшивая биржа — связано с тем, что здесь же, на улице, стригли своих безработных клиентов уличные парикмахеры. В конце XVIII века на пустыре появился первый каменный дом, а в 1880 году он был перестроен в стиле эклектики по проекту архитектора Александра Вальберга. Известно, что здесь весной 1813 года жил поэт Константин Батюшков, а в 1820-х годах останавливался поэт Евгений Баратынский. В ХХ веке этот дом стал “последним адресом” для еще одного литератора — Константина Боголюбова.
Журнал "Мир приключений",
в котором был напечатан фантастический рассказ Константина Боголюбова "Вещи господина Пика"
|
Константин Николаевич Боголюбов родился в 1905 году в Пскове. Окончил Ленинградский педагогический институт имени Герцена. Работал журналистом, был автором научно-популярных рассказов, а также — в соавторстве с Б. Рестом (псевдоним писателя Юлия Исааковича Реста-Шаро, 1907-1984) — юмористических очерков и фельетонов под общим псевдонимом “Кобра”. ”Кобра” печаталась в газете “Литературный Ленинград” с 1933 года.В 1932 году Константин Боголюбов устроился работать редактором в ленинградское отделение Детиздата, возглавляемое Самуилом Яковлевичем Маршаком. С 1936 года Боголюбов занимал должность заместителя главного редактора и печатался в основанном при Детиздате журнале “Костер”. Свои работы он писал под псевдонимом Н. Константинов.
В 1937 году ленинградская редакция Детиздата была разгромлена. Редактор издательства Лидия Корнеевна Чуковская вспоминала: “Из членов основного ядра "ленинградской редакции" в пору разгрома неарестованными остались только мы двое: я и Зоя Моисеевна [Задунайская]. Меня выгнали первую; затем была уволена З. Задунайская "за связь с врагами народа", то есть за дружбу с Любарской и Габбе”.
В ночь с 4 на 5 сентября 1937 года Константин Боголюбов был арестован одновременно с другими сотрудниками ленинградского Детиздата: Александрой Любарской, Тамарой Габбе, Сергеем Безбородовым, Абрамом Серебрянниковым. Любарская и Габбе впоследствии выйдут на свободу, остальных же расстреляют в один день.
О том, что происходило в детской редакции после ареста ее сотрудников, пишет в своих воспоминаниях Александра Любарская:
"Господин Пик демонстрировал своего агента…" Илл. Н. Кочергина |
“А на воле события развивались своим чередом. 4 октября в издательстве вышла стенгазета под названием “За детскую книгу”. Правильнее было бы назвать ее: “За уничтожение детской книги”. “Добить врага!”, “Повысим революционную бдительность!” — взывали заголовки статей. “Как могло случиться, — вопрошала передовая, — что детская литература фактически была сдана на откуп группе антисоветских, морально разложившихся людей?” Авторы статей не жалели красок для каждого из нас. Шпионы, диверсанты, террористы и просто подонки — вот, оказывается, кто “окопался” в Лендетиздате. “Контрреволюционная вредительская шайка врагов народа”; “шпионы фашистов”; “троцкистско-бухаринские бандиты”; “проходимец Шавров”; “ставленник шпиона Файнберга — Олейников”; “пользующаяся особым покровительством” того же шпиона Файнберга и известная связью с “проходимцем Безбородовым” “морально разложившаяся Любарская”; Чуковская, “протаскивающая в книгах контрреволюционные высказывания”; Боголюбов, ”диверсионной выходкой” задержавший в печати книгу Миклухо-Маклая, — это они организовали травлю “честного советского человека, тов. Сасовой, которая осмелилась приподнять завесу над темными делами Любарской и других” (то есть писала на всех доносы).
"Мимо меня по дорожке прошел мой столик…
Я не смеялся…" Илл. Н. Кочергина |
Особое место в стенгазете занимает статья Льва Успенского. Лев Успенский — писатель, человек, что называется, интеллигентный, поэтому и статья его называется интеллигентно: “Несколько слов о „теории литературы"”. Бросив небрежные слова о “группе вредителей, которая плодила гигантский политический брак”, он переходит к чисто литературной оценке работы редакции. И тут вместо привычных “шпионы”, “фашистские ставленники” и так далее и тому подобное, появляются оценки литературные: “профаны” на совести которых ”горы бездарных, скучных, дурного вкуса книг, стоящих вне литературы”. Он не называет имен профанов, ограничиваясь словами — “эти люди”, “упомянутая группа” или просто “группка”. Точность его не интересует, он, не стесняясь, искажает даже пушкинские строки и не заботится об элементарной грамотности своих высказываний. А ведь Успенский знал, не мог не знать, что участвует в убийстве”.
Вместе с другими писателями Константин Боголюбов обвинялся в том, что “являлся участником контрреволюционной троцкистской организации, связанной с японской разведкой, и проводил контрреволюционную подрывную работу”.
19 ноября 1937 года Комиссия НКВД и Прокуратуры (попросту — “двойка”) постановила расстрелять фигурантов составленного Ленинградским НКВД списка “японских шпионов”, в числе которых, помимо уже упомянутых сотрудников Лендетиздата, был поэт Николай Олейников (мемориальная табличка поэту Олейникову
была установлена в ноябре 2015 года). Все они были расстреляны в Ленинграде 24 ноября 1937 года. Боголюбову было всего 32 года.
”Ленинградскую редакцию швырнула о скалу та же запланированная стихийная волна, что утопила тогда же Пулковскую обсерваторию, позднее захлестнула театр Мейерхольда и вырвала с корнем вавиловский Институт растениеводства”, — писала позже Лидия Чуковская.
Через 20 лет Константин Боголюбов был реабилитирован определением Воронежского военного трибунала.
19 февраля 2017 года «Последний адрес»
прикрепил на дом табличку памяти Константина Боголюбова.
***
|
Книга памяти "Ленинградский мартиролог" содержит сведения о еще одном
репрессированном, проживавшем в этом доме, Льве Наумовиче Шпильберге. Если кто-то из наших читателей хотел бы стать инициатором
установки ему мемориального знака, необходимо прислать в «Последний адрес» соответствующую заявку.
Подробные пояснения к процедуре подачи заявки и ответы на часто
задаваемые вопросы опубликованы на нашем сайте. |
