Дом № 8 по улице Анатолия Живова (бывшая 6-я Звенигородская) входит в единый комплекс жилого квартала «Нижняя Пресня», построенный в 1926-30 годах по проекту коллектива архитекторов (Н. Антонов, В.Бибиков, Б. Блохин, Н. Волков, П. Грушин, И. Звездин, Н. Малинин, О. Стапран, Б. Улинич). Это типичный для Москвы 1920-30 годов рабочий городок в конструктивистском стиле.
Бронислав Францевич Чапига родился в 1884 году в крестьянской семье в одной из деревень Ловичского уезда Варшавской губернии. По национальности поляк, окончил сельскую школу. Служил в Ставучанском полку рядовым и во время Первой мировой воевал на Кавказе. Был в плену у немцев, что позже сыграло роковую роль в его биографии.
После Рижского договора 1921 года, окончательно определившего границы между Польшей и РСФСР, тысячи поляков оказались отрезанными от родины. Согласно Первой всесоюзной переписи населения, проведенной в декабре 1926 года, на территории СССР проживало 782 300 советских граждан польской национальности. Они стали одной из первых массовых жертв Большого террора.
В 1936 году поляков выслали из приграничных областей Украинской ССР. В августе 1937-го последовал изданный Ежовым Оперативный приказ НКВД СССР № 00485 «О ликвидации польских диверсионно-шпионских групп и организаций ПОВ [Польской военной организации]». Приказ создавал особый внесудебный орган — «двойку» (Комиссию Наркома внутренних дел СССР и Прокурора СССР) и узаконивал «альбомный» порядок оформления дел (дела рассматривались заочно, по спискам, сшитым в «альбомы»). Этот механизм применялся при проведении всех «национальных операций».
Бронислав Францевич Чапига, скромный беспартийный рабочий, устроившийся сначала на завод «Серп и Молот», потом на Центральный телеграф, а с 1933 года работавший арматурщиком на Заводе № 70 им. Владимира Ильича, попал именно под этот приказ. Его арестовали 15 февраля 1938 года и бросили в Таганскую тюрьму.
В справке на арест перечислены основания, которые дали повод подозревать Чапигу в «диверсионно-шпионской деятельности»: по национальности поляк, родственники до сих пор проживают на территории Польши (у Чапиги там остался младший брат Игнатий Францевич), с 1914 по 1919 год находился в Германии как военнопленный, а в настоящее время «проявляет повышенный интерес к работе спеццехов, поддерживает связь с поляками, работающими на этом заводе». У «шпиона» и «подрывника» конфисковали веские улики: паспорт, профбилет и пропуск на завод. Других «вещественных доказательств» по делу не нашлось.
Чуть больше месяца потребовалось, чтобы «оформить» обвинительное заключение, из которого следует: «Чапига, будучи в царской армии в 1914 году, попал в плен к немцам и до 1919 года находился в Германии как военнопленный, где работал в хозяйстве одного мелкого помещика Ренгена… Под влиянием Ренгена Чапига был враждебно настроен по отношению к соввласти в России и большевикам и являлся сторонником демократической республики типа германской и типа буржуазно-демократической республики, объявленной Временным правительством в России в 1917 году, большевиков же считал виновными в ликвидации этой республики в России».
По мнению следователей, уже тогда Чапига был завербован «для контрреволюционной подрывной и шпионской работы в Советской России и под видом военнопленного через армию Деникина прибыл в СССР, после разгрома последней».
В СССР же он, по версии энкавэдэшников, по заданию резидента германской разведки Мюнценберга поступил на работу на завод «Серп и Молот», где «собирал сведения о выпуске спецпродукции, мощности завода и уязвимых точках завода, а также о настроении рабочих». Перейдя работать на Центральный телеграф, Чапига «также собирал сведения о работе Центрального телеграфа, расположении аппаратуры и уязвимых точках телеграфа, а собранные сведения по заводу «Серп и Молот» передавал Мюнценбергу». Затем Чапига устроился работать на завод № 70, где также по заданию немецкой резидентуры «собирал сведения о работе спеццехов и выпускаемой ими спецпродукции, а также выявлял уязвимые точки завода на случай вывода отдельных цехов из строя во время войны, а собранные им сведения шпионского характера».
27 марта 1938 года «двойка» вынесла свой вердикт: осужден в особом порядке по ст. 58 п.6 за «контрреволюционную шпионско-диверсионную деятельность в пользу Германии и Польши» и приговорен к высшей мере наказания — расстрелу. Приговор был приведен в исполнение 11 апреля 1938 года.
У Чапиги осталась 47-летняя жена, Елена Сидоровна, детей у супругов не было. Брониславу Францевичу незадолго до расстрела исполнилось 54 года.
В течение 1937–1938 годов по «польской операции» было осуждено 139 815 человек, из которых 111 071 приговорен к расстрелу.
Бронислав Францевич Чапига был официально реабилитирован в 1989 году.
Документы следственного дела | Церемония установки таблички «Последнего адреса» (фото) (видео) |