Москва, Большая Никитская, 22
На карте На карте

| 03 июня 2018

Доходный дом на углу Большой Никитской и Хлыновского тупика был построен в 1904-1905 году архитектором К.В. Трейманом на месте усадьбы Екатерины Николаевны Нарышкиной. Новым владельцем здания стал инженер-механик Владимир Николаевич Семенкевич, руководитель Александровского ремесленного приюта, казначей Московской организации домовладельцев, будущий известный археолог и почетный член российского Археологического института. На первом этаже шестиэтажного дома располагались магазины, на втором – конторы, а во всех последующих - меблированные квартиры, в одной из которых и проживал сам хозяин.

Согласно базам «Мемориала», по крайней мере девять жильцов этого дома были расстреляны в годы Большого террора. Одному из них мы сегодня установили памятный знак.


Константин Иванович Машек родился в 1883 году в Москве в семье чехов, у которых было чешское гражданство. Его отец был механиком и работал на Московском металлическом заводе (будущий завод «Серп и молот»).

В 1905 году семья Машеков отправилась обратно в Чехию, но Константин вскоре вернулся в Россию. До революции он работал механиком в различных автомобильных ремонтных мастерских, а в 1917-1919 годах у него была собственная авторемонтная мастерская. Он был востребованным специалистом в своей специальности. В 1914 году он женился, детей в семье не было.

В 1918 году Машека арестовали органы ВЧК, но продержав два дня, без предъявления обвинений отпустили.

В 1921 году он отправился в Прагу, чтобы посетить своих родных, но его родителей уже не было в живых. До 1923 года он оставался в Чехии у своих братьев, где легко нашел работу автомеханика. Но затем он все же решил вернуться в СССР, где до 1929 года работал в ремонтных мастерских. В 1930 году он устроился на автозавод № 2, затем - заместителем начальника гаражей Автобазы пассажирских автомобилей, перед арестом работал мастером в 1-м авторемонтном заводе «Метрострой». Константин жил в Москве с женой Надеждой. Он был беспартийным. В Россию вернулся и один из братьев Константина – Александр (он устроился работать токарем на заводе ЦИАМ), еще один брат – Георгий - жил в Чехословакии.

Константин Машек был арестован 12 марта 1938 года за шпионаж с простым пояснением: «...прибыл в 1923 году из Праги. В Москве он поддерживает связи с эмигрантскими кругами, подозреваемыми в шпионаже». Вскоре после ареста на единственном допросе он признался в том, что еще в 1923 году, в Праге, до возвращения в СССР якобы был завербован чехословацкой разведкой: его завербовал агент пражской полиции Франтишек, когда Машек оформлял документы для выезда в СССР. Франтишек, узнав, что Машек собирается вернуться в Москву, якобы предложил ему «на территории СССР заняться сбором секретных сведений. При этом <он> мне заявил, что каждый чех должен помогать своему отечеству. Я сперва отказывался, но потом дал согласие Франтишеку заниматься шпионажем на территории СССР». Согласно показаниям, данным Машеком на допросе, он якобы, по прибытии в Москву, должен был связаться с неким Новаком, работавшим мастером в колбасной. Тот поручил Машеку устроиться на работу на один из заводов, где бы он мог добывать секретные сведения. Но до 1930 года Машек работал в ремонтных мастерских. И единственная встреча, которая состоялась у него с Новаком, прошла в 1930 году, когда Машек устроился работать на автомобильный завод № 2.

Следствию так и не удалось выяснить, кто такой был этого Новак. Тем не менее «тройка» НКВД решила, что этого достаточно, и 19 мая 1938 года Константин Машек был приговорен к смертной казни по обвинению во «вредительской шпионской контрреволюционной деятельности и в том, что являлся чешским шпионом и передавал сведения шпионского характера об автозаводе», 29 мая он был расстрелян. Ему было 55 лет.

В шпионаже был обвинен и сосед Машека по квартире поляк Вячеслав Матвеевич Ауэрбах. Его арестовали в тот же день, что и Машека – 12 марта 1938 года и приговорили к расстрелу 29 июля. Приговор был приведен в исполнение 13 августа.

В 1964 году его жена подала запрос на пересмотр дела, указав, что она видела мужа в последний раз 12 марта 1938 года в три часа ночи, когда его арестовали, и с тех пор она о нем не получила никаких сведений. Она добавила, что не верит в его вину, поскольку он был честным человеком, никаких особенных связей они не поддерживали. Расследование показало, что доказательств вины Машека в деле нет, и единственное признание Машека крайне неубедительно и не содержит никаких данных, которые могли бы подтвердить сбор и передачу им разведывательной информации иностранной разведке. Само следствие велось «с грубейшими нарушениями закона: обвинительное заключение прокурором не подтверждено». За отсутствием состава преступления в 1964 году дело Машека было пересмотрено, и он был реабилитирован.

***

В статье использованы материалы из книги чешского историка, профессора Мечислава Борака, много лет посвятившего изучению преследования чехов и граждан Чехословакии в СССР. В 2013 году вышла в свет его книга «Московские захоронения. Чехи и чехословацкие граждане, казненные в Москве в 1922-1953 гг.» (Опава, 2013), в которой опубликованы биографии более ста чехов, репрессированных в годы Советской власти. Есть в ней глава и о Константине Машеке.

Документы следственного дела Церемония установки таблички
«Последнего адреса» (видео), (фото)


Фото: Мария Олендская


***
База данных «Мемориала» содержит сведения еще о восьми репрессированных, проживавших в этом доме. Если кто-то из наших читателей хотел бы стать инициатором установки мемориального знака кому-либо из этих репрессированных, необходимо прислать в «Последний адрес» соответствующую заявку.
Подробные пояснения к процедуре подачи заявки и ответы на часто задаваемые вопросы опубликованы на нашем сайте.

Неправильно введен e-mail.
Заполните обязательные поля, ниже.
Нажимая кнопку «Отправить» вы даете согласие на обработку персональных данных и выражаете согласие с условиями Политики конфиденциальности.