Москва, Малая Дмитровка, 20
На карте На карте

| 07 октября 2018

На месте нынешнего современного здания по адресу Малая Дмитровка, 20, в котором сейчас располагается Школа телевизионного мастерства Владимира Познера, было два здания: частично сохранившийся дом № 22 и угловой дом № 24, который был снесен еще в 1970-х годах. Когда-то в этом доме размещались лечебница, музыкальная школа Е.Я. Калюжной, школа танцев.

В 1930-х годах здесь жил с семьей Борис Давидович Шульц. Сегодня мы установили ему памятный знак. Заявку подал его правнук Константин Михайлов.



















Подпоручик Шульц Б.Д.
Турецкий фронт.
29 декабря 1917 г., Трапезунд

Борис Давидович Шульц родился в 1896 году в Тбилиси в семье немецкого техника-инженера Давида Готлибовича Шульца, в конце XIX века приехавшего из Германии с братом на строительство первой в Грузии гидроэлектростанции. Здесь Давид Шульц женился на грузинке Пелагее Лукьяновне Санеблидзе из Кутаисской губернии. В семье было семеро детей: три девочки и четыре мальчика. По свидетельству самого Бориса, когда ему было шесть лет, отец ушел из семьи, и он «с детства познал голод и холод, почему был вынужден, учась в городской школе в Тбилиси, <…> наниматься рабочим таскать кирпичи или другие стройматериалы на постройках, получая за это 20-40 копеек». Мать Бориса и его старшие браться активно участвовали в революционных событиях 1905 года. В доме часто проходили сходки местных революционеров.

Борис отучился в начальной городской школе и пять классов в городской гимназии, но в 1915 году его мобилизовали на фронт. После полугодовой учебы в Душетской школе прапорщиков Борис Шульц попал на Кавказский фронт, был ранен, участвовал в наступательной операции по окружению и захвату портового города Трапезунд. Это была военная база германо-турецкого флота, через которую шло снабжение турецких войск. Борис находился там, по всей видимости, до февраля 1918 года, когда русские войска покинули город в связи с полным крахом Кавказского фронта в преддверии подписания Брестского мира. В семейном архиве есть фотография, где Борис стоит в форме подпоручика (на обратной стороне надпись «Дорогой сестре от брата подпоручика Бориса Шульца. 29 декабря 1917 г., г. Трапезунд»).

Одно время – до 1921 года (в период меньшевистской демократической Грузии) - Борис учился в Тифлисской консерватории по классу вокала. С ним вместе учился будущий солист Большого театра лирический тенор 1930-40-х годов Давид Бадридзе. По свидетельству близких, одно время Борис даже пел в Тифлисской опере, но не на сцене, а в фойе перед спектаклем, «на разогреве» публики.

Борис Шульц служил и в Красной Армии, откуда был уволен в 1924 году, по версии следствия, «как неблагонадежный», но затем был восстановлен. Согласно архивным данным, Шульц с 1923 по 1934 годы служил комиссаром роты в РККА.

Шульц Б.Д. с дочерью.
1935 г., Москва.

В 1933 году Борис Давидович переехал из Тбилиси в Москву, где женился во второй раз, на Клавдии Михайловне Корольковой, у которой к тому моменту было двое детей от первого брака: сын Борис и дочь Людмила.

В 1937 году Шульц несколько месяцев работал инспектором противовоздушной и химической обороны Дорожно-транспортного совета (ДТС) Осоавиахима (Общество содействия обороне, авиационному и химическому строительству) железной дороги им. Дзержинского, откуда уволился по собственному желанию, обидевшись на начальство, не отпустившее его в Тбилиси к больной матери. Затем его назначили на должность начальника штаба ПВО Московского областного кооперативно-инвалидного союза («Мособлкоопинсоюз»).

Одна из сестер Бориса, Ольга, жила после революции в Бессарабии с мужем Ашотом Шахназаровым, профессором пения, у которого был собственный оркестр. Брат Давид в 1937 году был арестован и, по свидетельству самого Бориса, в том же году скончался.

5 декабря 1937 года был арестован отец второй жены Бориса Шульца, Михаил Алексеевич Успенский, священник, служивший при храме в селе Авдулово Московской области. Через четыре (!) дня, 9 декабря, «тройка» приговорила его к высшей мере наказания по обвинению «в контрреволюционной агитации, распространении гнусной контрреволюционной клеветы». Его расстреляли 19 декабря (Борис об этом так и не узнал).

Самого Бориса Давидовича арестовали 20 февраля 1938 года. Его обвинили в «проведении контрреволюционной агитации» и «шпионаже». По всей видимости, поводом для ареста стал и арест его родственника, и «показания» против него одного из его бывших коллег по работе в Осоавиахиме, где, к слову сказать, Шульц проработал всего полтора месяца.

Так, в деле Бориса Шульца есть протокол допроса бывшего политрука ДТС Осоавиахима Павла Ивановича Ликутова от 17 февраля 1938 года, в котором содержатся его «показания» о том, что Шульц «занимался антисоветской агитацией». Вот о чем «свидетельствовал» Ликутов: «Так, в мае или июне 1937 года Шульц мне неоднократно говорил, что при Советской власти тяжело жить, очень мало платит советское правительство и приходится голодать. Кроме того, Шульц в злобной враждебной форме отзывался о вожде партии и примерно в марте или апреле 1937 года (точно не помню месяц, но летом) Шульц для стенгазеты рисовал помещение ДТСа, которое требовало замены. При этом в помещении находился портрет Сталина, которого Шульц нарисовал в искаженном виде. И когда я как бывший редактор стенгазеты «За боевую подготовку» стал Шульцу говорить, что это насмешка над вождем, то последний мне в оскорбительной форме высказался против Сталина».

Примерно такие же «показания» - о якобы ведении Борисом Шульцем антисоветской агитации - дал еще один его бывший сослуживец по Осоавиахиму, с которым следствие устроило очную ставку. Но и на очной ставке, и на всех допросах Борис Давидович все выдвигаемые против него обвинения – в контрреволюционной, антисоветской агитации и шпионаже - отвергал и твердо стоял на позиции своей невиновности.

Следствие было закончено 4 апреля, официальные обвинения Борису Шульцу были предъявлены еще через полтора месяца – 22 мая. Они основывались на довольно шатких показаниях двух свидетелей и обвинении Бориса Шульца в «письменных связях» с сестрой, проживавшей в Бессарабии, и «сокрытии сведений» о «шпионской деятельности» двоюродного брата Шульца Бруно Франко, который, по версии следствия, был выслан в Германию в 1934 году «как резидент немецкой разведки».

Борис Давидович виновным себя не признал, заявив, что ничего не знал о «шпионской работе» своего родственника, более того, за время следствия он несколько раз направлял на имя прокурора СССР и председателя президиума Верховного совета СССР жалобы, которые остались без ответа. 4 июня 1938 года его приговорили к восьми годам исправительно-трудовых лагерей.

К слову сказать, Ликутов не избежал участи многих соотечественников и был расстрелян 8 апреля 1938 года по обвинению в «участии в диверсионно-вредительской организации в системе Осоавиахима». Мы не знаем, каким образом его «показания» против Шульца были добыты, и не вправе давать этому какие-либо оценки. Но и тогда, и много позже было ясно, что это были ложные показания.

Борис Давидович отбывал срок в Ерцевском лагпункте Каргопольлага в Архангельской области, куда прибыл в конце июня 1938 года. В течение 1938-1939 годов Борис Шульц подал не менее шести жалоб о пересмотре дела. В 1940 году он подал еще одну жалобу и направил письмо на имя председателя Президиума Верховного совета СССР М.И Калинина, в котором писал: «Я считал и считаю Советское правосудие самым справедливым, как защитницу (так в оригинале. – ред.) интересов трудящихся на основе Сталинской конституции. Я неоднократно читал о нарушениях со стороны некоторых судебных органов. Но то, что произошло со мною – для меня кошмарное сновидение». В пересмотре дела ему было отказано.

Через три года, 18 января 1943 года, Борис Давидович скончался в заключении в Удмуртской АССР, как указано в справке о смерти, «от декомпенсированного миокардита и пеллагры». Но истину мы никогда уже не узнаем.

Примерно в конце 1941 года в Тбилиси на ул. Батумская 26, где проживала дочь Бориса Давидовича Лида со своими бабушкой и дедушкой, пришел неизвестный мужчина и рассказал, что его родственник, путевой обходчик, просил передать записку, которую он подобрал на железнодорожных путях. В записке был примерно такой текст: «Тбилиси, Батумская 26. Дорогие мои, любимые, жив, здоров, буду проситься на фронт». И до 1989 года Лидия ставила еженедельно в Дидубийском кафедральном соборе, где был крещен ее отец, свечку за здравие отца, а когда ее младшая сестра Татьяна получила справку о его смерти и месте захоронения, - за упокой.

Борис Давидович Шульц был реабилитирован в 1989 году. Тогда же его младшая дочь Татьяна, жившая в Тбилиси, получила справку о его смерти и месте захоронения.

Сейчас Татьяна Борисовна Шульц живет в Германии. Старшей дочери Лидии, тоже жившей в Тифлисе, в момент ареста отца было 17 лет, и родственники, чтобы избежать ее возможной репрессии как дочери «врага народа», срочно поменяли ей и отчество, и фамилию (отчество ей дал родной дед, а фамилию – дядя). И Лидия Борисовна Шульц стала Лидией Александровной Кузнецовой. И никто в Тифлисе не донес об этом факте, хотя многие об этом знали.

Архивные фотографии и документы следственного дела Церемония установки таблички
«Последнего адреса» (видео), (фото)


Фото: Мария Олендская


***
База данных «Мемориала» содержит сведения еще об одном репрессированном, проживавшем в этом доме: это Иван Клементьевич Качановский. Если кто-то из наших читателей хотел бы стать инициатором установки ему мемориального знака, необходимо прислать в «Последний адрес» соответствующую заявку.
Подробные пояснения к процедуре подачи заявки и ответы на часто задаваемые вопросы опубликованы на нашем сайте.

Неправильно введен e-mail.
Заполните обязательные поля, ниже.
Нажимая кнопку «Отправить» вы даете согласие на обработку персональных данных и выражаете согласие с условиями Политики конфиденциальности.