Москва, улица Доватора, 7

До 1960 года улица Доватора носила название Малые кочки, поскольку когда-то примыкала к болоту. В 1925 году рядом, на улице Усачева, началось строительство одного из первых в Москве жилых комплексов — «Усачевки» (архитекторы проекта А.И. Мешков, Н.М. Молоков и др.), который включал в себя девять домов, отчасти выходивших на улицу Доватора. Комплекс с просторным квартирами и большими благоустроенными дворами был закончен в 1928 году и, хотя и назывался «рабочий поселок», предназначался в основном для «старых большевиков». Позднее улицу Доватора застроили похожими домами, в 1929 году был построен дом № 7, в котором, по рассказам его жителей, поселились сотрудники Института красной профессуры, преподаватели других вузов. В 1930-е годы многие из них были арестованы.

Согласно базам «Мемориала», не менее 17 жильцов этого дома были репрессированы в годы Большого террора. Двоим из них сегодня мы установили памятные знаки.

Надежда Абрамовна Фершалова родилась в 1911 году в Маньчжурии (Северный Китай) в семье торговца кондитерскими изделиями. В 1928 году она закончила восьмиклассную 1-ю Маньчжурскую гимназию и вскоре переехала в Харбин, где поступила на курсы машинописи, а затем - на курсы китайского языка. С 1932 года она работала в Управлении КВЖД переводчицей и секретарем, но в 1934-м как дочь торговца была уволена. В 1935 году Фершалова уехала в СССР и поселилась в Москве. В 1936-м она вышла замуж за конструктора ЦАГИ Николая Гарбко, однако довольно быстро с ним развелась. Затем она поступила в Московский педагогический институт иностранных языков.

2 октября 1937 года Надежда Фершалова была арестована. В тот же день органы НКВД арестовали и ее младшего брата Савелия (он родился в 1915 году), проживавшего отдельно от сестры, на станции Доскино Горьковской железной дороги. Он работал контролером пассажирских поездов 1-го отделения пассажирской службы Горьковской железной дороги.

Студентку обвинили в шпионской деятельности: якобы она «установила подозрительную по шпионажу связь с работниками ЦАГИ», переписывалась со своими оставшимися в Харбине и уехавшими в Америку родственниками и «имела обширные связи среди харбинцев, прибывших в СССР». В Харбине же встречалась с белогвардейцами и эмигрантами из СССР.

В обвинительном заключении, впрочем, могли написать что угодно: 20 сентября 1937 года вышел оперативный приказ НКВД № 00593 «О мероприятиях в связи с террористической, диверсионной и шпионской деятельностью японской агентуры из так называемых харбинцев». Под репрессии попали бывшие служащие Китайско-Восточной железной дороги и реэмигранты из Манчжоу-го. В проведении «харбинской операции» использовались те же механизмы, что и при проведении национальных операций: ускоренное судопроизводство, «альбомный порядок» рассмотрения дел, позволявший решать судьбу арестованных не индивидуально, а по спискам. Сотрудники НКВД на местах составляли справку на каждого арестованного с предложением меры наказания, подшивали эти справки в «альбомы» и отправляли в Москву, где окончательное решение выносили нарком внутренних дел и прокурор СССР.

По «харбинской линии» в течение 1937–1938 годов было осуждено 46 317 человек, из них 30 992 были приговорены к расстрелу.

Через два месяца с небольшим после ареста Надежда Абрамовна Фершалова была приговорена к высшей мере наказания и 29 декабря 1937 года расстреляна. Ей было всего 28 лет. Виновной в шпионской деятельности она себя не признала.

Ее брат Савелий был приговорен к расстрелу 21 ноября 1937 года по статьям 58-6, -9 (шпионаж, диверсия) и расстрелян 2 декабря.

Надежда Абрамовна Фершалова была реабилитирована в 1979 году Военным трибуналом Московского округа. Трибунал пришел к выводу, что «в обвинительном заключении не приведено никаких конкретных фактов якобы шпионской деятельности Фершаловой Н.А.». То, «что Фершалова в Харбине встречалась с белоэмигрантами… не может служить доказательством шпионских связей с этими лицами». Вывод: «Фершалова была репрессирована необоснованно».

Асланбек (в крещении Александр) Саввич Бутаев родился в 1876 году в североосетинском селе Салугардан Владикавказского округа Терской области. В семье крестьянина Саввы Дадиевича было восемь детей: пять мальчиков и три девочки. Все мальчики, кроме одного временно поменявшего место жительства, в 1930-е годы были репрессированы: кто сослан, кто посажен в тюрьму, а кто и расстрелян.

Семья жила небогато, денег на образование детей не хватало, но тяга к знаниям была огромной, и высшее образование получили почти все.

Старший, Асланбек, закончив с отличием церковно-приходскую школу (в селе только она и имелась), был направлен на учебу в Александровскую духовную семинарию в город Ардон, которую он тоже окончил с отличием в 1897 году.

Поскольку священником он становиться не собирался, а учился за казенный счет, ему пришлось отработать учителем в родной салугарданской школе, и только после этого в 1900 году Асланбек Бутаев поступил на заочное отделение юридического факультета Императорского Юрьевского (теперь Тартуского) университета. Чтобы внести первый взнос за учебу, отец продал единственную корову. Но уже на второй семестр денег не хватило, и Бутаева отчислили «за неуплату». В результате учеба в университете растянулась на целых восемь лет.

Довольно быстро Асланбек начал подрабатывать адвокатурой, два года он был управляющим крупной Типографии К.М. Федорова в Ашхабаде, и уже сам помогал семье: отец благодаря ему расплатился с долгами, братья могли учиться. Младший брат Казбек впоследствии стал видным ученым-экономистом (он был расстрелян в 1937 году).

Образованные осетины мечтали о национальной газете, и Асланбек Бутаев не раз предпринимал попытки издавать газету лично. Во Владикавказе он пытался запустить газету под названием «Фидиуаг» («Глашатай»), но не получил от властей разрешения. Летом 1906 года группа интеллигентов, в которую вошли люди самых разных профессий (в том числе три студента, среди которых был и Бутаев), приступила к изданию первой общественно-литературной газеты на осетинском языке, которую после долгих споров назвали «Ирон газет» - «Осетинская газета». Главным редактором выбрали Бутаева - как самого опытного в типографском деле. Первый номер вышел 23 июля, но газета прожила недолго: 20 августа по приказанию генерал-губернатора она была закрыта, а ее главный редактор через несколько дней отправлен в тюрьму. Цензура, особенно бдительная после революционных событий 1905 года, усмотрела в газете антиправительственный дух.

Асланбека Бутаева выпустили из тюрьмы 13 октября с предписанием в течение трех дней покинуть Терскую область. Кочуя с места на место, он тем не менее вошел в издательское общество «Ир» («Осетия»), которое юридически оформилось вскоре после закрытия газеты и ставило своей задачей «содействовать просвещению осетин». Это издательское общество по сути заложило основы книгопечатания в Осетии.

После февральской революции на Кавказе началось брожение, возникла так называемая Горская республика, в которую вошли территории Дагестана, Чечено-Ингушетии, Осетии и других горских областей. Асланбек Бутаев стал одним из активных деятелей Второго горского правительства, хотя, по воспоминаниям родственников, был не согласен с главной целью Союза горцев - отделением от России.

С 30 декабря 1918 года по 25 марта 1919-го он состоял в правительстве министром земледелия и государственных имуществ, потом еще два месяца был министром народного хозяйства. После распада Горского правительства в 1920 году (к тому времени на Кавказе уже установилась советская власть) почти все его бывшие министры эмигрировали. Бутаев был одним из немногих, кто остался.

После Гражданской войны он работал на разных государственных должностях. В конце 1920-х Бутаев подвергся гонениям из-за своего «буржуазно-националистического» прошлого. В 1928 году принадлежащий ему во Владикавказе дом национализировали, а его самого посадили.

Освободившись, в 1931 году Асланбек Бутаев со второй женой и двумя маленькими детьми переехал в Москву. Первая его жена умерла в 1915-м, оставив ему пятерых детей, младшей из которых еще не исполнилось трех лет. Второй раз он женился через семь лет, в этом браке родилось двое детей. Дочь Фатима (1907 г. р.) стала крупным ученым, участвовала в изобретении люминисцентных ламп и лазера. Сыновья Олег (1908 г.р.), Сосланбек (1910 г.р.) и Девлет (1923 г. р.) занимали высокие должности в народном хозяйстве и системе образования.

    

24 июня 1938 года Асланбек Саввич Бутаев был арестован органами НКВД Московской области. Его обвинили в том, что он «на протяжении ряда лет проводил контрреволюционную шпионскую деятельность в пользу некоторых иностранных разведок». 2-4 сентября 1939 года Военный трибунал Северо-Кавказского военного округа вынес приговор: расстрел «с конфискацией всего личного принадлежащего ему имущества». Конфисковали все, до детских вещей, в том числе пианино, что помешало талантливой младшей дочери Заире продолжить занятия музыкой.

3 ноября 1939 года Военная коллегия Верховного суда СССР, пересмотрев дело Бутаева, оставила приговор Военного трибунала без изменений. Приговор был приведен в исполнение 30 ноября в полночь в Орджоникидзе. Бутаеву было 63 года.

Асланбек Саввич Бутаев был реабилитирован в 1956 году. Военная коллегия Верховного суда постановила: приговор отменить «по вновь открывшимся обстоятельствам и дело прекратить за отсутствием состава преступления».

В тексте использованы данные из книги Ю.В. Хоруева «Печать Терека и царская цензура» (Орджоникидзе, 1971 г., изд-во «Ир»).