Москва, Никольская улица, 17
На карте На карте

| 05 декабря 2018

В этом доме находится Камерная сцена имени Б.А. Покровского Государственного академического Большого театра (ГАБТ).

Дом расположен на одной из старейших московских улиц и имеет давнюю и богатую историю. В здании, когда-то принадлежавшем Синодальной типографии, в 70-е годы XIX века были открыты гостиница и ресторан «Славянский базар». Постояльцами и посетителями этих заведений были самые богатые, успешные и знаменитые люди. Здесь останавливались знатные иностранцы, часто бывали Чехов, Чайковский, Репин, Римский-Корсаков. В кабинете ресторана встретились в 1897 году К.С. Станиславский и В.И. Немирович-Данченко, и с этой встречи началась история Московского Художественного театра. В феврале 1905 года эсерка Дора Бриллиант в одном из номеров гостиницы приготовила бомбу, которой Иван Каляев взорвал Великого князя Сергея Александровича.

В послереволюционные годы в здании разместились советские учреждения, одно из них упоминает в 1928 году Владимир Маяковский:

«Кому
в Москве
неизвестна Никольская?
Асфальтная улица -
ровная,
скользкая.
На улице дом -
семнадцатый номер.
Случайно взглянул на витрины
и обмер.
Встал и врос
и не двинуться мимо,
мимо Ос-
авиахима».

Часть помещений дома тогда же была отдана под жилье, и здесь в небольшой комнатке поселилась Альвина Карловна Петерсон, родившаяся в 1889 на семейном хуторе Лосдас Валкского уезда Лифляндской губернии. Она была старшей дочерью в семье, у нее были две сестры и пять братьев – все они были моложе ее. В юности, еще до революции, Альвина Карловна получила профессию бухгалтера и делопроизводителя.

С 1918 года она жила в Москве, работая по этим специальностям в различных советских учреждениях. Она, естественно, поддерживала дружеские связи со своими земляками, была членом Московского латышского клуба и даже работала там бухгалтером, хотя последним перед арестом местом ее работы был отдел культуры Моссовета.

30 ноября 1937 года НКВД начал одну из своих так называемых национальных операций, на сей раз против живущих на территории СССР латышей. В Москве удар прежде всего пришелся по политэмигрантам из Латвии, членам культурно-просветительского общества «Прометей», Латышского клуба, общества латышских стрелков, Латышскому национальному театру «Скатувэ», труппа которого была практически целиком уничтожена.

Альвину Петерсон арестовали 28 января 1938 года. На допросах она, в частности, рассказала, что пела в хоре Латышского клуба. Следователь тотчас, якобы с ее слов, вписывает в протокол: «Хор исполнял песни явно националистического содержания», но внизу этой страницы протокола мы читаем: «явно» исправлено на «возможно» - исправленному верить». Это поправка наверняка была сделана по требованию Альвины Карловны, что полностью соответствует всей линии ее поведения на следствии: ни с одним обвинением она не согласилась, ни одного свидетельства против себя не подтвердила. Чем более тяжелыми становились обвинения – от националистической пропаганды и вовлечения в клуб до фашистской агитации и привлечения в контрреволюционную террористическую организацию, - тем более категорично и решительно она их отвергала. 15 февраля 1938 года Альвина Петерсон отказалась подписать даже постановление об избрании меры пресечения и предъявлении обвинения, не признав тем самым эти обвинения.

Арестованный немногим позже старший майор НКВД Радзивиловский на допросе говорил: «Фриновский (заместитель наркома внутренних дел) рекомендовал мне в тех случаях, если не удастся получить признания от арестованных, приговаривать их к расстрелу даже на основе косвенных свидетельских показаний или просто непроверенных агентурных материалов».

В таких условиях стойкость Альвины Карловны не могла ее спасти: «виновной себя не признала» - гласит обвинительное заключение, но смертный приговор был, тем не менее, вынесен 23 марта 1938 года и 7 апреля 1938 года приведен в исполнение.

Мы ничего не знаем о личной жизни Альвины Карловны, на допросах членами семьи она назвала лишь свою мать, сестер и братьев, но, возможно, она была замужем, так как сменила семейную фамилию Мач на Петерсон. Кроме того, в анкете она указала, что в начале 1930-х годов не работала и была домохозяйкой.

Альвина Карловна Петерсон была реабилитирована в 1989 году.

Церемония установки таблички «Последнего адреса» (фото), (видео)

Фото: Марина Бобрик
***
База данных «Мемориала» содержит сведения еще о трех репрессированных, проживавших в этом доме. Если кто-то из наших читателей хотел бы стать инициатором установки мемориального знака кому-либо из этих репрессированных, необходимо прислать в «Последний адрес» соответствующую заявку.
Подробные пояснения к процедуре подачи заявки и ответы на часто задаваемые вопросы опубликованы на нашем сайте.

Неправильно введен e-mail.
Заполните обязательные поля, ниже.
Нажимая кнопку «Отправить» вы даете согласие на обработку персональных данных и выражаете согласие с условиями Политики конфиденциальности.