Москва, Мясницкая, 21, строение 8
На карте На карте

| 21 апреля 2019

По адресу Мясницкая улица, 21 находится комплекс зданий Московского училища живописи, ваяния и зодчества (МУЖВЗ). В 1920-х годах здесь располагались учебные корпуса Высших художественно-технических мастерских (ВХУТЕМАСа). В строении № 8 – восьмиэтажном кирпичном доме, построенном в 1915 году – располагалось общежитие ВХУТЕМАСа. Здесь жила семья латышского художника Александра Древина.


Рудольф-Александр Давидович Древин родился в 1889 году в городе Венден Лифляндской губернии (ныне – город Цесис, Латвия) в семье мастера слесарного дела Давида Древинга (Древиня) и его жены Анны Луизы (урожденной Кирштейн). При крещении мальчик получил два имени: Рудольф и Александр. В 1895 году семья переехала в Ригу.

В 1903 году Александр окончил Екатерининскую школу в Риге и поступил в Приготовительную мореходную школу при Магнусгофском училище дальнего плавания. В 1906 году его арестовали за участие в революционных событиях и ему пришлось на полгода уехать в Смоленскую губернию. Вернувшись в Ригу, он в 1907 году окончил мореходное училище, но уже тогда увлекся живописью, которая и стала смыслом его жизни.

«Среди моих товарищей был один, который слегка занимался живописью. Это новое увлечение настолько захватило меня, что я забыл о мореходной школе и начал писать этюды с природы, без указаний, так как товарищ мой тоже был начинающий и никого из художников мы не знали. Мне было в то время 19 лет, я не знал ничего о живописи и не видел ни одной картины», - писал он позже в своей автобиографии.

В 1908 году Древин и его товарищ поступили в Рижскую городскую художественную школу, директором которой с 1909 по 1915 годы был латышский художник-пейзажист Вильгельм Пурвитис, ученик Архипа Куинджи. Здесь будущий художник увлекся живописью импрессионистов, начал участвовать в городских выставках. В 1912 году одну из его гравюр, которую Древин выставил во второй выставке латышских художников в Риге, купил Рижский художественный музей.

В 1914 году Александр Древин вошел в только что созданный кружок молодых латышских художников-авангардистов «Зеленый цветок», но в следующем году из него вышел, поскольку эвакуировался с родителями в Москву. Там он вступил в общество художников-авангардистов «Бубновый валет», участвовал в выставке латышских художников в пользу беженцев в Петрограде. Теме беженцев Первой мировой посвящена и его серия этюдов «Беженки».

         

По собственному признанию, полноценно с русскими художниками в Москве Александр Древин сблизился лишь после 1917 года, о чем он писал позже в своей автобиографии: «...Сближение с русскими художниками произошло после того, как 9-й латышский стрелковый полк выдвинул меня на общественную работу в Национальный латышский комиссариат; тогда же я принимал участие в выставке в Кремле, устроенной стрелками, где я выставил примитивы и беспредметные работы».

Художественный сектор латышского комиссариата просуществовал два года, и все это время его возглавлял Древин, который вел там студию живописи для латышских стрелков.

А. Древин с женой и сыном Андреем. Около 1925 года

В 1920 году Древин был зачислен преподавателем живописного факультета Высших художественно-технических мастерских (ВХУТЕМАСа) и оставался верен этому учебному заведению вплоть до его закрытия. В том же году он женился на одной из «амазонок русского авангарда» художнице Надежде Удальцовой. «Лед и пламень – так можно было определить эту семейную пару, – вспоминал бывший студент ВХУТЕМАСа Сергей Лучишкин. – Всегда сдержанная, спокойная, с твердой, непоколебимой и ясной позицией, без какой бы то ни было экзальтации – такова Удальцова. Бешеный взрывной темперамент, «поиск в никуда» (только он неизменен) и открытое, обращенное ко всем доброе сердце – таков Древин. Тем не менее, творческая позиция их была единой. Они очень органично дополняли друг друга в преподавании».

В августе 1921 года у молодых супругов родился сын Андрей, впоследствии ставший известным советским скульптором. Его авторству принадлежит памятник Ивану Крылову на Патриарших прудах.

В 1922 году Древин принял участие в Первой русской художественной выставке в галерее Ван Димена в Берлине.

В 1922-1924 годах художник много работает над пейзажами в Подмосковье, сотрудничает с Институтом художественной культуры (Инхук) и Государственной Академией художественных наук (ГАХН) в Москве, продолжая преподавать во ВХУТЕМАСе (позже переименованном во ВХУТЕИН – Всесоюзный художественно-технический институт).

В 1926-1928 годах Древин и Удальцова совершили несколько творческих поездок по Уралу, Алтаю и Армении. «Алтай особенно повлиял на меня своей красочной природой, большими пространствами; его необыкновенная сила света изменила мою живопись…», - вспоминал Александр Давидович.

Древнин никогда не терял связей с соотечественниками, и когда в 1929 году в Москве было создано латышское культурно-просветительское общество «Прометей», он сразу же окунулся в его работу. В начале 1930-х годов в СССР были распущены все художественные общества и объединения, кроме официальных. Тем не менее, при обществе «Прометей» именно в те годы была создана секция изобразительного искусства, которая объединила всех латышских художников, проживавших в СССР, для творческой работы и взаимной материальной поддержки. Заведующим секцией стал живописец Павел Ирбит, Древин вошел в состав секции.

В январе 1936 года в газете «Правда» вышла редакционная статья «Сумбур вместо музыки», в которой резкой критике за «формализм» и «антинародность» подверглась постановка оперы Дмитрия Шостаковича «Леди Макбет Мценского уезда». Статья послужила толчком к кампании против деятелей искусства. Вскоре в «Правде» вышла вторая разгромная статья против Шостаковича – «Балетная фальшь», а через некоторое время в правлении Московского областного союза советских художников прошло открытое собрание, на котором обсуждались обе статьи. На нем выступил и Древин, который осудил ведущих советских художников, в частности, Бориса Иогансона, за эклектизм и подражательство. «В формализме кроется большая сила грез, которые чрезвычайно заманчивы и которые в искусстве действуют с громадной силой», - утверждал Древин.

На конференции в обществе «Прометей» в апреле 1936 года он осудил художника Исаака Бродского за «академическое холодное искусство, сердце художника здесь не играет роли. У Бродского нет перспектив. Академизм не даст больших художников, не даст отображения естественности жизни на пути социалистического реализма. Единственное – из академизма могут вырасти протестанты. В большом искусстве необходимо глубокое чувство мира и мощное выражение этого чувства. С этой точки зрения для меня передвижники – провинциальное искусство. <…> Против академизма надо серьезно бороться, иначе мы будем на пустом месте».

В июле 1937 года общество «Прометей» было ликвидировано, а 30 ноября была издана директива НКВД (приказ № 49990), направленная против латышской диаспоры на территории СССР. С этого момента аресты латышей стали носить массовый характер. Репрессии касались, в первую очередь, политэмигрантов и перебежчиков из Латвии, активистов латышских клубов и обществ. Почти в полном составе были истреблены бывшие латышские стрелки, труппа латышского театра «Скатувэ». Не обошли репрессии и членов общества «Прометей». Всего по «латышской линии» в годы Большого террора были осуждены 21 300 человек, из них 16 575 были приговорены к расстрелу.

После ареста: 1938 год

Александр Давидович был арестован 17 января 1938 года. В тот же день арестовали и других его коллег по цеху: скульптора, бывшего командира латышских стрелков Яна Калныня (расстрелян 14 марта 1938 года по обвинению в «принадлежности к контрреволюционной террористической фашистской организации латышей»), живописца, главного художника латышского театра «Скатувэ» Карла Вейдемана (расстрелян 26 февраля 1938 года по обвинению в «участии в контрреволюционной нацистской фашистской организации»), художника Вильгельма Якуба (расстрелян 28 февраля 1938 года по обвинению в «принадлежности к контрреволюционной фашистской террористической организации латышей, существовавшей в обществе «Прометей»»).

На первый же вопрос, который следователь задал Древину на допросе 20 января 1938 года, «Следствие располагает данными о том, что вы были враждебно настроены к советской власти?» художник ответил утвердительно: «Да, я подтверждаю, что я был враждебно настроен к советской власти». В чем же выражалась эта враждебность? «Я поддерживал формалистические позиции в искусстве и противодействовал социалистическому реализму, и когда было указание пойти по пути социалистического реализма, считал себя в положении обиженного советской властью, которая не дает свободно работать и притесняет творчество художника, и лишь с 1932 года я постепенно с большим трудом выправлял у себя формалистические тенденции».

Уже на следующем допросе 21 января Древин «признает» свою вину в «участии в контрреволюционной националистической организации латышей, существовавшей в городе Москве», в которую он якобы был привлечен в 1936 году художником Якубом. В задачу этой организации, по версии следствия, входило «вредительство на фронте изобразительного искусства».

На просьбу следователя пояснить, что означает в его понимании «формалистическое течение в изобразительном искусстве и в чем его контрреволюционная сущность»?, он ответил: «Я, может быть, буду немного не точен в определении, но я понимаю, что контрреволюционная сущность формалистического течения в изобразительном искусстве состоит в том, что оно противопоставляет себя социалистическому реализму и преподносит в изобразительном искусстве чуждые для советской действительности содержание и формы, ориентируясь на западных фашистских художников типа Брака и других. Я хочу заявить следствию, что формалистические течения в изобразительном искусстве подразделяемы на ряд более мелких течений, как-то: футуризм, кубофутуризм, супрематизм и группа ОСТ (эта группа была организована в 1925 году выпускниками ВХУТЕМАСа, и в ее состав входили такие художники как Александр Дейнека, Петр Вильямс, Александр Лабас, Юрий Пименов, Юрий Анненков и другие. - прим. ред.)».

Среди картин Древина, «имевших контрреволюционные искажения», он на допросе упомянул, в частности, картины «Прашютист», «Козули», «Безработный в Риге», «Девочка в колхозе» и «Колхозный пейзаж». «Вот, например, «Девочка в колхозе», - продолжает Древин на допросе. – Вместо того, чтобы изобразить веселую зажиточную радостную колхозную жизнь, я нарисовал тяжелую, грустную, печальную колхозную действительность».

Во время своих поездок в латышские этнические колхозы Древин якобы «проводил националистическую агитацию».

В итоге, согласно обвинительному заключению, художника обвинили не только в участии в «фашистской националистической организации латышей, существовавшей в обществе «Прометей»», «вредительстве» и «националистической пропаганде», но и в «непосредственном участии в обсуждении плана террористического акта над руководителями ВКП(б) и Советского правительства».

Следствие шло менее месяца. 11 февраля 1938 года Александра Давидовича приговорили к высшей мере наказания и, продержав в заключении чуть больше двух недель, расстреляли 26 февраля 1938 года. Ему было 49 лет.

«Жизнь художника трагически оборвалась в 1938 году: долгие годы его живопись, даже само имя находилось под запретом. Но в среде художников его знали и помнили. Скрытые в запасниках Третьяковской галереи, Русского музея, бережно хранимые семьей картины Древина словно тайные родники, продолжали питать отечественное искусство, оставаясь мерилом высокой живописной культуры, отражая не только драматизм эпохи, но и неугасимую потребность человеческой души в истине и красоте», - написала в одной из своих работ о Древине его сноха, искусствовед Вероника Стародубова.

У него остался 16-летний сын и жена, которая до своей смерти в 1961 году не верила, что мужа нет в живых. В 1939 году она написала Верховному прокурору прошение о пересмотре дела, в котором просила дать ей возможность переписываться с мужем, который, как было сообщено семье, был выслан. По прошению Надежды Удальцовой прокуратура провела проверку и 26 сентября 1940 года заключила: «жалобы жены оставить без удовлетворения».

Рудольф-Александр Давидович Древин был реабилитирован в 1957 году «за отсутствием состава преступления». В определении Военного трибунала Прибалтийского военного округа особо отмечалось, что «проверкой дела Якуба, который якобы завербовал Древина в антисоветскую организацию, установлена невинность Якуба, объективных доказательств виновности Древина нет; Клучис, Вейдемант и Ирбит, которые в прошлом репрессированы за принадлежность к той же антисоветской организации, членом которой якобы является Древин, в настоящее время реабилитированы, с учетом чего в протесте ставится вопрос об отмене постановления в отношении Древина и прекращении о нем дела за отсутствием состава преступления».

Благодаря тому, что во время ареста Александра Давидовича его жена выдала его картины за свои, семье удалось сохранить большинство работ художника. Впервые после его гибели любители искусства смогли увидеть его работы лишь 20 лет спустя: в 1959 году в Риге прошла ретроспективная выставка работ художников – латышских красных стрелков, среди которых было и несколько работа Древина. Первая его выставка в Москве состоялась лишь в 1971 году в Государственном музее народов Востока.

Работы Александра Древина есть в коллекциях Третьяковской галереи, Государственного художественного музея Латвии, Русского музея. Сегодня картины Древина выставлены в экспозиции нового здания Третьяковской галереи на Крымском валу как пример неформального искусства, существовавшего в советские времена.

Документы следственного дела Церемония установки таблички
«Последнего адреса»: фото, видео

Фото: Александр Сорокин



Неправильно введен e-mail.
Заполните обязательные поля, ниже.
Нажимая кнопку «Отправить» вы даете согласие на обработку персональных данных и выражаете согласие с условиями Политики конфиденциальности.