25 апреля 2021 года на фасаде дома № 8 по Гоголевскому бульвару «Последний адрес» установил восемь памятных знаков. Все заявки подал житель этого дома Павел Кузнецов. Позже в «Последний адрес» обратилась внучка одного из репрессированных Евгения Гухман, которая вместе с Павлом начала долгий процесс согласования установок. Параллельно Евгения искала родственников репрессированных, и некоторых ей удалось найти. Мы попросили Евгению рассказать об этих поисках, чтобы опубликовать здесь ее рассказ в надежде, что нам удастся найти родных и близких остальных репрессированных.
«Помню с детства, что папа гордился своим отцом. Еще в начале 1970-х он водил меня, младшую школьницу, в Музей революции (сейчас это - Музей современной истории России) и показывал в музейной витрине подаренный деду именной рельс - образец первой продукции знаменитого Кузнецкого металлургического комбината. В семье бережно хранились именные часы с памятной гравировкой деду «за беззаветно преданную и ударную работу на Кузнецкстрое 1930-1933». О трагической судьбе деда, Генриха Юльевича Эдельштейна, репрессированного в 1938-м и в 1955-м реабилитированного «за отсутствием состава преступления», папа стал мне рассказывать уже позже. А о том, что дед был расстрелян как «латвийский шпион» спустя всего 20 дней после ареста, мы узнали только в 1993-м, когда открылись архивы и папа смог прочитать следственное дело своего отца.
Боль за отца у папы не проходила, он вступил в «Мемориал», участвовал в траурных мероприятиях на Бутовском полигоне и у Соловецкого камня. Папа умер 12 лет назад, проекта «Последний адрес» на тот момент еще не было. Думаю, он обязательно захотел бы в нем участвовать.
Нашей семье, можно сказать, «повезло» - бабушку не арестовали вслед за мужем, как это случалось во многих других семьях, ее «только» уволили с работы, но из квартиры их с сыном не выселили. Семья продолжала жить в конструктивистском доме-коммуне на Гоголевском бульваре. Правда, квартира из отдельной стала коммунальной, но это уже мелочи…
Осенью прошлого года, после очередного дня памяти жертв политических репрессий, я поняла, что хочу установить на своем доме табличку памяти деда. Когда я обратилась в «Последний адрес», то, выяснилось, что заявка на увековечивание памяти моего деда и еще семи репрессированных и впоследствии реабилитированных жителей нашего дома уже подана. Заявитель - Павел Кузнецов, житель дома. Павел влюблен в наш необычный дом, хорошо знает его историю и архитектурные особенности. А еще Павел - заместитель директора Музея архитектуры им. Щусева и директор музея архитектора Константина Мельникова. Его родных нет среди людей, которым будут установлены мемориальные знаки, но для него это важно как часть истории дома и людей, с ним связанных, часть истории страны.
Для установки табличек надо было пройти процедуру согласования с жителями. Я волновалась, поскольку знала, что есть случаи, когда жители выступают против… Но оказалось, что в нашем доме живут замечательные люди! Я разложила письма с информацией в почтовые ящики, и потом, вместе с Павлом, мы ходили собирать подписи. Нам помогали и одна из жительниц дома, Нина, которая прониклась идеей «Последнего адреса» и очень ее поддержала, и бывшая председатель совета ветеранов нашего района чудесная женщина Марианна Васильевна. Ей 93 (!) года, у нее светлая голова и потрясающая энергия, она сама созвонилась и переговорила со многими жителями дома.
Пока я готовилась к установке знаков, мне захотелось узнать подробнее о других людях, чьи имена будут на памятных табличках, и попытаться найти их родных. Мне казалось, что для них, как и для меня, это должно быть важно. Этот поиск в последние месяцы стал важной частью моей жизни. Он захватил и вдохновил меня, познакомил с огромным количеством потрясающих неравнодушных людей. Незнакомые люди отзывались на мои письма и обращения, поддерживали идею, старались помочь. В поиске меня поддерживали и помогали сотрудники «Последнего адреса» Оксана Матиевская, Елизавета Томсон, Мария Сукальская, Светлана Солодовник, Елена Висенс.
Те из наших репрессированных жителей, про кого удалось найти информацию в интернете, оказались выдающимися людьми. Указанные в данных «Мемориала» сведения об их месте работы и должности (товаровед, юрисконсульт и пр.) взяты из архивных следственных дел и, как правило, мало что по-настоящему говорят о людях, а лишь свидетельствуют об их работе на момент ареста, когда репрессии по отношению к ним уже начались и они были исключены из партии (если в ней состояли), уволены с работы. Узнавание имен детей некоторых наших репрессированных жителей помогло продолжить поиск потомков - в основном через соцсети и в первую очередь через всемогущий Facebook.
Теперь немного об этих людях и поиске их родных.
Родившийся в Томске в семье золотопромышленника Василий Григорьевич Дистлер получил высшее юридическое образование, был присяжным поверенным, защитником социалистов-революционеров на ряде судебных процессов в Сибири, гласным и председателем Иркутской городской думы в 1917-1919 годах. Я нашла статью о нем «Золотой дух клана Дистлеров» в краеведческом альманахе «Сибирская старина» и разыскала (через Facebook) автора статьи Федора Борисовича Бакшта, геолога из Томска, краеведа. Ему 87 лет, он активно пользуется интернетом, был знаком с внуком Василия Григорьевича Вадимом, был рад мне помочь, но контактов родных Дистлера у него не сохранилось. Поиски в Томске привели меня в мемориальный музей «Следственная тюрьма НКВД». Музей участвует в проекте «Последний адрес», на его сайте есть Томский мартиролог, где есть информация о Дистлере и его родном брате, тоже репрессированном в Москве, но контактов родных у музея не оказалось. Неожиданно найти правнука Дистлера Андрея (у него другая фамилия) получилось через группу выпускников школы на Кропоткинской, где в разные годы учились и я, и, как выяснилось, Андрей. Поскольку мы с Андреем жили в одном доме на Гоголевском, то и в одну школу ходили… Андрей знаком с историей семьи, запрашивал и читал следственное дело, захотел участвовать в акции.
Другой неординарный человек - Адам Александрович Свицын, директор Юзовского (ныне Донецкого) металлургического комбината. Адам Александрович организовал в Юзовке металлургическое производство, с 1907 года в течение девяти лет возглавлял этот крупный металлургический завод, запомнился современникам продуманной прогрессивной экономической и социальной политикой. В интернете я нашла много статей о нем, в том числе опубликованные журналистом Анатолием Жаровым в газете «Донецкое время» в 2009 и 2015 годы. В статье журналист ссылался на родных Адама Александровича: сына Свицына Георгия-Витольда и внучку Ирину Романову. Их поиск был близок к успеху, но… Я писала в газету, пыталась обращаться через Facebook, но все бесполезно. Потом к моему поиску подключилась неравнодушная жительница нашего дома, Нина, поддержавшая нас в сборе подписей. Она попросила знакомую, которая поехала в Донецк по своим делам, обратиться по найденным мною контактам в редакцию газеты «Донецкое время», чтобы найти журналиста Анатолия Жарова, писавшего статьи о Свицыне. И несмотря на то, что журналист сменил уже несколько изданий, ей удалось его разыскать (!). Журналист обещал передать внучке Свицына, живущей в Москве, мои контакты. Но со мной, спустя более чем три месяца, так никто и не связался. Жаль, что усилия стольких людей, включившихся в этот поиск, оказались напрасны…
Самым захватывающим стал поиск информации о Соломоне Абрамовиче Лисагоре и его родных. Павел Кузнецов, увлеченный конструктивизмом и изучающий все, что связано с нашим домом, рассказал, что среди репрессированных жителей нашего дома был и архитектор Соломон Лисагор, который принимал участие в проектировании дома, в том числе выполнил проект встроенной мебели для жилой ячейки. Молодой талантливый архитектор Лисагор, работавший в мастерской Моисея Гинзбурга, незаслуженно забыт. После ареста его имя надолго перестало упоминаться, вычеркивалось из списка авторов проектов.
Я стала искать информацию о нем, и мне повезло: я наткнулась в интернете на пронзительную статью сына Соломона Лисагора Марка «Нас обокрали на целую жизнь». В ней Марк Лисагор рассказал историю детства сына «врагов народа». Это воспоминания об отце, которого он не видел (Соломона арестовали в 1936 году, через месяц после рождения сына), о матери, прошедшей лагерь (ее арестовали через год, в 1937-м), о трудной жизни в местах лагерей – Долинке и Норильске. Соломон Лисагор был приговорен к 10 годам заключения и умер в лагере в 1938 году, реабилитирован в 1956-м. Статью страшно и горько читать, но я обрадовалась, что, возможно, смогу найти Марка Соломоновича, ведь статья была опубликована совсем недавно, в 2019 году. Я написала письмо на сайт интернет-журнала «Кругозор», издаваемого в Бостоне, где также была опубликована эта статья. Редакция переадресовала мое письмо бывшему коллеге Марка Лазарю, с которым они когда-то вместе работали в научном институте и к которому Марк обращался за помощью в публикации статьи. Лазарь сообщил, что Марк, к сожалению, умер, и что его жена и дочь давно живут в Швеции, но никаких контактов у него нет.
Я не оставляла надежду найти родных Лисагора и продолжила поиски. В Facebook я нашла профиль Марка Лисагора. Он был почти пустой, но мне показалось, что это может быть тот Марк Лисагор, которого я ищу, поскольку у него в друзьях я нашла Олега Ремейко, закончившего школу в Норильске в 1953 году. Тогда же, судя по воспоминаниям Марка Лисагора, окончил школу в Норильске и он. Профиль Олега был неактивен уже несколько лет. Но я неожиданно обнаружила, что в 2016-м Олег Ремейко участвовал в установке таблички «Последнего адреса» в память о своем отце Александре Георгиевиче Ремейко (Тихомирова) на Доме на набережной. Я сразу же написала Оксане Матиевской из «Последнего адреса» с просьбой найти его контакты, поскольку, возможно, он, действительно связан с Лисагором. Оксана очень обрадовалась такому неожиданному повороту и сама взялась за дальнейший поиск. Через одного общего одноклассника Марка и Олега удалось найти Стефана Розова – пасынка Марка Лисагора. Стефан воодушевлен идеей сохранения памяти Соломона Абрамовича, хотел бы прочитать его архивное следственное дело, чтобы больше узнать о его судьбе. И хотя Стефан живет сейчас в Сербии, он готов приехать, чтобы участвовать в установке знака.
Параллельно, еще до того, как Оксана нашла Стефана, я, по совету Павла Кузнецова, обратилась в Канадский архитектурный центр в Монреале. В их коллекции хранится альбом Соломона Лисагора с фотографиями ячеек дома на Гоголевском. Я написала им о проекте «Последний адрес», намерении установить мемориальный знак с именем Соломона Лисагора и просьбе дать контакты его родных, если они у них есть. В Канадском центре моментально отреагировали, написали, что им кажется, что это очень важное дело и они постараются помочь. Через месяц пришел ответ, что они нашли контакты внучки Соломона Лисагора, Лии, и отправили ей письмо с моими контактами. К моменту, когда Лия получила это письмо, уже нашелся Стефан, который сообщил ей о готовящейся акции. Лия давно живет в Швеции, участвовать в акции она не захотела, и со мной связываться тоже…
Установка знака Лисагору пока откладывается, поскольку есть необходимость уточнить в архивах информацию, которая будет нанесена на табличке. Но я верю, что все получится, и память о несправедливо забытом архитекторе Соломоне Лисагоре, пусть пока только в виде небольшой таблички, будет восстановлена. Жаль только, что его сын Марк совсем недолго не дожил до этого момента.
Внука Фелиции Борисовны Карецкой нашла (тоже через соцсети) архивист «Последнего адреса» Елизавета Томсон.
Но остались еще люди, по которым я пока не смогла найти информации и не знаю, живы ли их родные и как их зовут. Возможно, кто-то из родных или друзей детей, внуков или правнуков этих людей прочтет эти строки и отзовется. Очень хочется в это верить!
Вот эти имена:
Иоган Гансович Герман, род. 1894, Эстляндская губ., г. Нарва, эстонец, член ВКП(б), начальник отделения Разведывательного управления РККА. Адрес: Гоголевский бул., д.8, кв. 31. Арестован 08.06.1938. Расстрелян 03.09.1938. Место захоронения: Коммунарка. Реабилитирован в 1957 г.
Николай Иванович Капустинский, род. 6.08.1879, в мест. Ивницы Волынской губ., русский, б/п, старший инженер транспортного отдела Гл. управления металлургической промышленности Наркомата тяжелой промышленности СССР. Адрес: Гоголевский бул., д.8, кв.40. Арестован 10.07.1937. Расстрелян 3.08.1937. Место захоронения: Донское. Реабилитирован в 1991 г.
Семен Моисеевич Браиловский, род. 1890, г. Ростов-на-Дону, еврей, член ВКП(б), начальник 1-го отдела Строительно-квартирного управления РККА. Адрес: Гоголевский бул., д.8, кв. 80. Арестован 10.01.1938. Расстрелян 25.08.1938. Место захоронения: Коммунарка. Реабилитирован в 1957 г.
Рудольф Матвеевич Менд, род. 1890, г. Ленинград, эстонец, член ВКП(б) (бывший эсер-максималист), старший консультант-редактор издательства "Водный транспорт". Адрес: Гоголевский бул., д.8, кв. 74. Арестован 06.02.1938. Расстрелян 01.09.1938. Место захоронения: Коммунарка. Реабилитирован в 1956 г.
